| >> |
№366
Огромное красное солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая безоблачные небеса в кровавый цвет. Горячий воздух чуть ли не шипел над раскаленным песком, а слабые порывы ветра над дюнами не приносили никакого облегчения для группы людей, одиноко расположившейся посреди пустыни. В последних отблесках закатного солнца их золотые доспехи ярко блестели так, что их было заметно за гигантское расстояние. Оно и понятно – на золоте не было ни одного темного пятнышка, а углубления на ней при свете солнца тускло светили ярко-голубым цветом.
Сами доспехи выглядели абсолютно нелепо для пустыни – массивные латы, сделанные из чистого золота, которое само по себе было мягким металлом, не могли защитить от чего-то действительного опасного. Так еще их размеры, которые превышали человеческий рост на пару голов, привносили еще больше сюрреализма. Вишенкой на торте выглядели золотые трубы за спиной каждого доспеха, которые были выполнены в форме поднятых крыльев, из которых также лилось слабое голубоватое свечение.
Семь человек в таких доспехах безмолвно и бездвижно стояли среди абсолютно голой пустыни, где не было даже ни единого намека на растительность или животных. Могло показаться, что они просто наблюдают за закатным солнцем, но любой, кто бы рискнул приблизиться к этим абсурдным изваяниям, заметил бы, что воздух вокруг них почти трещит от напряжения. Все они молчали и не двигались только потому, что их сосредоточенность была свыше всякого предела.
Когда последние лучи солнца скрылись за горизонтом, один из застывших изваяний ожил. Крылья на его спине были длиннее и больше, чем у остальных, а синие углубления, которые без палящего светила начали источать сияние гораздо ярче, испещряли почти весь его доспех. Он медленно и очень аккуратно прикоснулся к земле, так, будто бы хотел погладить ее, успокоить.
Но как только его пальцы прикоснулись к земле, в паре десятков метров от группы песок с протяжным гулом взорвался. Как только он слегка осел, то в слабом свете луны, которая в это время почти не сходила с небосвода, и становилась очень заметна без солнца, можно было заметить странное каменной изваяние, которое выкапывало себя из песка. Когда же рыцари – если можно было назвать тех людей в доспехах, сдвинулись с места, оно подняло странное лицо вверх и зарычало. Звук был чем-то похож на скрежет горного обвала, только невероятно громче. И спустя мгновение началась канонада из таких же взрывов, что предшествовал появлению монстра.
Ливайал был в этом отряде, который сейчас стремительно несся к первому монстру. В его правой руке был такой же золотой меч, как и остальных, а в левой – короткий скипетр, на набалдашнике которого была изображена змея, обвивающая сферу. Точно такие же были и всех остальных, кроме их лидера. Тот в левой руке держал второй золотой меч, которым, как Ливайал слышал, он уже уничтожил не одну сотню, и даже тысячу энуиров. Сам рыцарь уже сражался с ними, и не раз, но те монстры, что пробуждались сейчас были гораздо больше. Если обычный энуир был ростом чуть выше человека – как раз с доспех, в который был облачен Ливайал – то эти твари даже по самым оптимистичным прикидкам были ростом в шесть-семь метров. Но приказ есть приказ, и рыцарь, как и его напарники, бросился в бой, абсолютно забыв страх.
Когда первый монстр был уже в паре метров, Ливайал смог его разглядеть по лучше, и в тот момент удивление чуть не остановило его. Обычный эниур был похож на человека, только высеченного из обсидиана, а этот же был чем-то явным другим. Все его черное тело покрывали трещины, сквозь которых было видно оранжево-красное пламя, и, самое главное, у него было лицо. Те монстры, которых видел рыцарь до этого, были лишены такой привилегии. У них была гладкая черная поверхность вместо лица, и это облегчало бой с ними. В данном случае, на гигантском лице были глаза, нос, и рот. Только вместо обычной человеческой пустоты, в них пылало тоже самое пламя, что и в трещинах. К тому моменту, как группа приблизилась к твари, она уже выкопала себя, и бросилась на них в ответ. Лив занес меч, для того чтобы нанести твари удар, но капитан оказался быстрее – и рыцарей, и монстра. Из крыльев-труб резко полилось гораздо более сильное свечение, и капитан прыгнул на монстра. Прыгнул так, как даже без доспехов никогда не с умел даже невероятный человек. В тот же момент, оба его меча ярко засияли, и он рубанул ими поперек туловища монстра. Раздался все тот же оглушающий скрежет, и верхняя половина тела сползла на песок, беспомощно размахивая руками. Не прошло и секунды, как оно начало терять форму, и все его тело превратилось в то, что их ученые называли лавой. Сам бы Ливайал назвал это адским жидким огнем, но он был далек от ученых кругов, и так же как остальные рыцари сделал сейчас необходимое – резко отпрыгнули от лавы в сторону. Их капитан приземлился же далеко за растекавшимся по песку огнем, и тут же двинулся к следующей твари.
Остальные шесть рыцарей, после секундной задержки, точно также бросились в рассыпную, каждый устремившись в разную сторону. Монстров было гораздо больше чем рыцарей, и нельзя было дать им окружать горстку людей, иначе даже пара убитых эниуров превратила поле боя в смертельную ловушку. Лив точно также, как и остальные выбрал цель, которая была ближе всего к нему, и сейчас бежал, почти не касаясь земли, к твари. Она была меньше первоначальной твари, как и остальные. Первый монстр всегда был раза в полтора больше остальных, он же и был их лидером, который командовал ими. После его смерти они становились гораздо тупее, и поэтому сейчас тупо шли к месту, где его убили. Благо, шли они достаточно медленно, так как связь с главой была разорвана.
Лив настиг своего монстра спустя пару секунд, после смерти их вожака. Его меч налился светом, трубы на спине выплюнули в воздух за ним струю света, и он ударил по монстру сверху вниз, разрубая его поперек на две части. Золотой меч, который был усилен этим необычным пламенем, с легкостью рассек плоть монстра, которую в других условиях не смог бы даже поцарапать не один клинок. Эниур издал такой же звук, как и вожак, но гораздо слабее и тише, и медленно начал превращаться в лаву. Чем меньше была тварь, тем медленнее происходил этот процесс. С самыми мелкими он был даже почти не заметен глазу, и именно это позволило их хоть как-то изучить.
Но рыцарю нельзя было останавливаться, так как в паре метров от него шла следующая тварь. Он погасил пламя на своем мече, для того, чтобы разжечь его снова спустя пару мгновений, и бросился на встречу этому монстру. На этот раз существо заметило рыцаря, так как тот на его глазах прикончил его собрата. Оно занесло массивный кулак вверх, и обрушило на рыцаря с невероятной скоростью – для твари таких размеров. Синий свет вновь вырвался из доспехов Ливайала, только гораздо сильнее, чем в прошлый раз, и там, где он был секунду назад, остался только синий прозрачный силуэт, а сам рыцарь оказался за спиной монстра, который явно не ожидал такого поворота. Меч вновь засиял, Лив подпрыгнул вверх и снес монстру голову. Времени останавливаться не было, и рыцарь вновь помчался к цели, одновременно с этим пытаясь прикинуть, сколько еще монстров осталось в его направлении. Цифра была удручающей – в ночном сумраке, который развеивался светом луны и лавы, оставшейся после монстров, ему виднелось только четыре твари.
Когда рыцарь приблизился к следующему монстру, он слегка опешил. У того середина туловища расходилась в две разные стороны, образовывая два торса, четыре руки и две головы. Монстр, в отличии от предыдущих двух, был в ярости – это было легко понятно по его глазам, горящих огнем гораздо сильнее, чем даже у вожака. Его гигантские каменные руки начали мелькать в воздухе, целясь в Ливайала. Смысла обходить его не было – точно также двигались и две руки сзади. Рыцарь попытался было проскочить под эниура, но не тут-то было – одна из тяжелых рук ударила его в грудь, и он отлетел на пару метров, оставив приличную борозду в песке. Тварь радостно взревела, и бросилась на поверженного рыцаря. Как только она оказался достаточно близко, Лив закрыл глаза, и его меч запылал также ярко, как в прошлый раз. Сейчас нужно было рискнуть, и сделать то, что в другой раз бы он сделать не решился. Его силуэт вновь размылся, оставив за собой синюю дымку, а на его месте остался разломленный на две ровные части – рукоятку и набалдашник – скипетр.
Тварь замерла, крутя двумя головами в разные стороны, пытаясь понять, куда делась жертва. Когда она поняла, что теперь рыцаря нет в зоне досягаемости, она развернулась и медленно побрела в сторону лужи, оставшейся от вожака, и в тот же момент сияющий клинок пробил затылок твари изнутри, и рассек ее вплоть до точки соединения с другим туловищем. Из разреза показался Ливайал, и он был полностью в горящей лаве. Чары скипетра, впрочем, должны были защитить его какое-то время, но долго тянуть было нельзя. Вторым ударом Ливайал отсек вторую голову твари, и вновь растворился в синеве, возникнув в паре метров от монстра. Лава, которая была на его доспехе, осталось на том месте, где он был мгновенье назад, и он оглянулся, взглядом ища двух оставшихся монстров.
Сделал Лив это очень вовремя, ведь обе твари спешили к нему с двух разных сторон. Оба монстра, обычно очень медлительные, сейчас бежали на такой скорости, которую рыцарю было бы достаточно непросто набрать. От столкновения, за которым лежала смерть, его отделяло пару секунд. Да и твари были в таком состоянии, что простым скачком их было не обмануть – в бою они из неповоротливых увальней превращались в невероятно ловкие машины убийства. Выход был только наверху – нужно было выгадать пару секунд времени.
Синий свет, который последние несколько секунд выходил из золотых крыльев, сейчас превратился в настоящее пламя – его языки жадно лизали воздух, пытаясь вырваться наружу из труб, которые их отводили в разные стороны. Оба эниура были уже на расстоянии двух ударов, когда рыцарь резко устремился вверх. От скорости рывка воздух издал хлопок и засвистел, а твари, которые явно не ожидали такой резкой смены плоскости боя, врезались друг в друга. Следующая секунда, и меч, описавший гигантскую свистящую и сияющую душу, разрубил одного из монстров, а на второго обрушился золотой доспех с Ливом внутри. Рыцарь воздел руку к небесам, и меч послушно вернулся в его руку, для последнего удара. Вложив всю свою силу, стократно усиленную магией доспехов, он вонзил его в грудь последнего своего монстра, лишая того жизни.
Спустя секунду Ливайал сошел с медленно распадающегося на лаву трупа, и оглянул поле боя. Победа была у рыцарей, и во многом, благодаря капитану. Ведь все остальные шесть рыцарей, включая Лива, сражались только на одной половине импровизированного круга, когда их лидер в одиночку истреблял оставшихся. Пара рыцарей приканчивала своих последних монстров, но это было делом техники, и окончательная победа не заставила себя долго ждать. Пламя на трубах-крыльях Ливайала исчезло, и осталось лишь слабое свечение. Он медленным шагом, стараясь сохранить максимум сил, двинулся к центру побоища, где остальных уже ждал капитан. Подняв по пути уже ни на что негодный скипетр, он подошел к капитану, где его уже ждали остальные рыцари. У большинства скипетры были целы, и можно было догадаться, что на лицах, скрытых шлемами, сейчас играли сочувственные улыбки – Лив оказался единственным, кому пришлось спасаться от смерти. Когда капитан обвел всех рыцарей и удостоверился, что все живы и целы, он коротко кивнул, и уже было поднес руку к шлему, как земля под ногами отряда содрогнулась от чудовищного толчка.
|