Серое, пустое, гнетущее безмолвие нависло над головой мужчины. Он уже много раз видел это место, и давно сбился со счёту в попытках узнать, сколько именно. Куда бы он ни бросил взгляд, везде его ожидал один и тот же пейзаж. Красноватого цвета каменное плато, раскинувшееся повсюду, куда мог дотянуться его взгляд, да и гораздо дальше его пределов. Несколько раз он пробовал пройти так далеко, насколько достанет его сил, но каждый раз выбивался из них, и снова начинал с точки, которую он почему-то назвал центром. А может, и в другой из бесконечного множества точек этой пустынной равнины. Какое это имело значение? Мужчина знал, что сейчас его реальное тело покоится где-то в грязном подвале столичных трущоб. И не выйдет из сна до тех пор, пока тому, кто желает быть его господином, не придётся его освободить. Впрочем, то, что осталось от него, навряд ли можно было назвать принадлежащим ему полностью, как мысленно, так и физически. Страх охватил его так же сильно, как и сотни раз до этого.
- Я есть Соргал, и я помню, почему я здесь.
Нахлынув с невероятной силой, волна ужаса отпустила его. Если ты множество раз оказываешься в одной и той же крайне неприятной ситуации, волей-неволей придётся придумать что-то, чтобы выйти из неё. Правда, ситуация никогда не стояла на месте, и развивалась с каждым разом, всё сильнее и сильнее.
- Ну что, что у тебя на этот раз, демоническое отродье? Показывай скорее. - попытавшись усмехнуться, произнёс он.
Очередная вспышка боли. Тёмная сила принялась рваться изнутри Соргала, стремясь воссоединиться со своей родной стихией, окружавшей его. Минута. Две. Три. Как обычно, это закончилось безрезультатно, и одно лишь тихое шипение чернокнижника выдавало его боль.
- Я ещё не сдался, и навряд ли ты лишишь меня истинного облика в этой эпохе. Пока я есть я, в моих силах сопротивляться тебе.
Тишина сменилась нарастающим шумом, похожим на гул морских волн, а вслед за звуком последовало и изменение в окружающем его пространстве. Небольшая рябь, и наступила полная тьма. Движение. Горящие неестественным огнём глаза, и множество оскаленных зубов. Он не видел этого, но он знал. Демон старался нажиться на его страхах, словно ростовщик на своём заёмщике.
Свет, бьющий в глаза, пробудил чародея ото сна, который был похож на худшую из возможных реальностей. Вздрогнув от неожиданности, он поднялся с холодной земли погреба, на которой лежал лишь его плащ. Тот, в договоре с кем он допустил ошибку, обладал огромными возможностями в мире его снов. И богатой фантазией в мучениях его воплощённого сознания. Подняв голову, он глянул на источник света и усмехнулся. Перед люком с лестницей, ведущей вниз, стоял крайне удивлённый своей находкой человек средних лет с факелом в руках. Судя по всему, он собирался проведать свои запасы, и никак не ожидал найти незваного гостя.
- Ты что там делаешь? Я сейчас стражу вызову! - крикнул он, грозно маша факелом. Видимо, в первую очередь этим действием он угрожал сам себе, так как дом был отнюдь не каменным.
- Не советую. - сказал Соргал, приподнимаясь с плаща, и направляя скипетр, лежавший у его руки, на человека. Тот молча замер, ошалелыми глазами рассматривая своего гостя. Навряд ли ему доводилось видеть подобных личностей ранее. Лицо чернокнижника было пересечено множеством шрамов, которые, вопреки известной поговорке, нисколько не украшали его. Под правым глазом светилась сеть алых трещин в коже, из которых текла неярко мерцающая кровь. Сверху потока была выжжена защитная руна, кое-как сдерживающая поток до состояния отдельных капель, а рука, сжимающая скипетр, была неестественно длинной и напрочь лишённой плоти.
- Предлагаю договориться. Я сейчас уйду, а ты сделаешь вид, что меня здесь не было, и уж тем более никому не расскажешь о своей находке.
Быстрым движением долговязая фигура взлетела вверх по деревянной лестнице, и полметра изрисованной рунами стали, увенчанных красным кристаллом, уткнулись в грудь хозяину дома. Большие сияющие фиолетовым огнём глаза, единственное сомнительное украшение лица Соргала, грозно уставились на мужчину. Тот, попробовав что-то промямлить, упал на пол, и отполз в угол. Штаны из грубой ткани на нём потемнели, а по полу стремительно разлился бурный поток.
- Значит, договорились. - пробормотал Соргал, осматривая хижину. Состояние было не ахти, но дом явно содержался аккуратно. Было видно, что его периодически утепляли и чинили стены, в которых жило не одно поколение паразитов и древоточцев.
- Деньги есть? - бросил он мужику, который наверняка сейчас мечтал только о том, чтобы оказаться подальше отсюда. Дрожащая рука указала на сундук. Защищавший его содержимое замок прожил недолго, уничтоженный короткой вспышкой испепеляющего огня. Откинув крышку, чародей обнаружил внутри несколько худых кошелей, два кинжала, кожаную куртку со следами крови, и туго набитый мешочек с монетами.
- А ещё мне стражей грозился. - усмехнулся себе под нос чернокнижник, выгребая найденное из сундука и пересчитывая монеты. Примерно два золотых. Не так уж и плохо.
Пройдя к двери, на вешалке он заметил зимнюю одежду, которую тут же напялил поверх чёрного плаща, скрывающего его с ног до головы. Даже несмотря на меховую подкладку, множество дыр то и дело оставляли тело Соргала на произвол ледяных ветров. Так должно было быть хоть сколько-то лучше. Привычным движением он поднял маску плаща вверх, пристегнув её на пуговицу, и вот уже из всего его облика можно было увидеть лишь неярко мерцающие глаза. Хлопнула дверь, и чародей оказался на улице. Утром природа решила позабыть свою вчерашнюю ярость, из-за которой ему пришлось ютиться в первом найденном укрытии. Холод обжигал, однако ему не сопутствовал воющий ветер, сбивающий с ног и хлещущий по всему, что неосторожно осталось неприкрытым. Соргал медленно побрёл в центр города. С учётом денег, что ему удалось найти, он мог найти укрытие получше случайных подвалов и тёмных переулков, в которых ветер буйствовал не так сильно.

Мужчина вышел из сияющего портала и встал на потемневшую от времени каменную кладку. Резкий переход от солнечного света к полному мраку пагубно сказался на глазах человека, от чего тот испытал неприятную боль.
- Велор, будь добр.
В комнате медленно загорелись магические огни, освещая пыльные стеллажи и грязные стены.
- Благодарю.
Плавным движением руки мужчина скинул капюшон и провел рукой по длинным волосам, которые он отрастил за время своего путешествия. Некогда темные как смоль, сейчас они соседствовали с сединой, которая пробивалась тут и там.
- Никаких происшествий за мое отсутствие? Идиот Сеймур не попытался исполнить свое обещание? Помнится, он грозился уничтожить мне все архивы.
- Нет, никаких эксцессов, - недалеко от мужчины материализовался полупрозрачный фантом, лицо которого выражало смесь удивления с неодобрением, - что ты сделал на этот раз, сжег его служанку?
Темноволосый хмыкнул себе в бороду и растянул губы в улыбке.
- Всегда знал, что ты плохого обо мне мнения.
- В прошлый раз ты завалился к нему на пир и устроил дебош. Не удивительно, что он тебя не пригласил.
Серый плащ лег на спинку деревянного стула.
- Я просто пришел сказать ему, что так не поступают с друзьями. Кто знал, что он будет не рад моему приходу?
- Он пожелал провести время вдали от тебя, Люциус, можно было и догадаться. Так что ты сделал на этот раз?
- Забрал его центральный накопитель маны на тысячу лье.
Глаза фантома расширились, и тот в два шага оказался возле мужчины. Резким нервным движением руки Велор схватил Люциуса за плечо и развернул к себе.
- Ты, блять, сделал что?
- Забрал его накопитель, - спокойно повторил мужчина.
- Т-ты охуел, Люциус? – голос фантома дрожал. – Аня, Грис, они живы? Его крепость цела? Никто не пострадал? А защитное поле? Оно не спало? Твари не прорвались?
- Не знаю, - Люциус пожал плечами – Я ушел сразу после этого. Но Сеймур в порядке, он целых три месяца после этого слал мне темных воронов с проклятьями и угрозами. В какой-то момент я даже устал их развевать.
Фантом оттолкнул своего хозяина и принялся метаться по комнате.
- Ты чуть не убил их! Какого хуя, Люциус?! Что с тобой не так?!
- Я проклят, Велор.
- Это не оправдание! Ты подставил под угрозу своих друзей!
- Прошу тебя, перестань орать. Старина Сеймур бессмертен, ты это знаешь. А что до его окружения. Всегда найдет новое, ему не привыкать.
- Ну и ублюдок же ты.
- Да успокойся. У него есть резервная система обеспечения. Он сам мне говорил.
Велор остановился и недоверчиво посмотрел на него.
- Ты уверен?
- Да. Иначе бы я не стал этого делать.
- Вот уж сомневаюсь, что тебя бы это остановило.
Фантом перестал наматывать круги по комнате, но все еще был порядком зол.
- И что ты с ним сделал?
- Мм?
- С накопителем. Он у тебя?
- Нет. Он сломался.
- Он, блять, что?! Ты сломал один из самых крупных накопителей маны в мире? Ты в своем уме?!
Только успокоившийся Велор схватился за голову и принялся ходить из угла в угол с еще большим усердием.
- Слушай, все пошло не по плану. Я собирался разорвать план и вернуть свою душу. Накопитель не выдержал и взорвался.
- Ты ебанутый… Ты ебанутый, Люциус. Забудь. Перестань. Серьезно, - Велор быстрым шагом подошел к мужчине и остановился в полуметре от него, - Ты угробишь и себя и всех остальных. Её нет, Люциус, ты продал свою душу. Нельзя разорвать договор.
- Ну, уж нет. Не об этом я договаривался. Вместо вечной жизни я получил вечные муки. Я спать не могу без кошмаров, Велор. Ты сам это прекрасно знаешь.
Люциус сам не заметил, как сорвался на крик.
- Я найду способ, как избавиться от этого дерьма. – мужчина устало потер виски. – Все, оставь меня.
Фантом несколько секунд злобно смотрел на высокого темноволосого мужчину, после чего исчез без единого звука.

Все еще разгоряченный после разговора Люций направился в небольшую келью, в которой он проводил редкие моменты своего уединения в убежище. Последнее представляло собой несколько выдолбленных в центре скалы комнат, экранированных от всяких колебаний магии. Единственная возможность попасть внутрь – телепортироваться на одному известные Люциферу координаты. Маг любил сравнивать её с тайной квартирой всяких нелицеприятных личностей, что, по правде говоря, было не так уж далеко от истины. Здешние стены умели хранить секреты. Редкие моменты слабости, когда никаких сил уже терпеть не было, Люциус в бреду проводил именно здесь. Месяцами он лежал в кровати, борясь с ужасными порождениями своего разума. Впрочем, в последнем маг сомневался. Все было настолько реально, в тайне Люций подозревал, что своей душой просто-напросто зарезервировал место в Аду, а его муки – демонстрация возможностей Бездны. В остальное же время ему снились кошмары. Каждую ночь. Он думал, что со временем привыкнет к ним, но этого так и не произошло. Новый день мужчина начинал в холодном поту.

Люциус закрыл глаза.

- Помнишь того чайного рыцаря? – произнес он в пустоту.
- Да, а что? Ты и его убил? – ответил голос.
В памяти Велора всплыл благородный юноша из странствующего ордена. Последний был известен своей любовью к отварам из трав, поэтому Люциферу не пришлось долго думать над прозвищем. Когда его хозяин рассказал, что заимел знакомство с благочестивым человеком, фантом порядком удивился – кто-то все еще готов иметь дело с таким отщепенцем, как его хозяин. Хотя Велор должен было отметить, что по внешности Люциуса не скажешь, что он тот еще подлец. Путники принимали его за магистра Гильдии магов в странствовании, а проклятый не спешил их поправлять.
- Я нанял его.
Дух хмыкнул.
- И зачем?
- В Рении снова начались гонения на магов. Я приказал ему спасти одну девчонку.
- И зачем? – вновь повторил Велор. – Никогда бы не подумал, что ты страдаешь приступами альтруизма.
Люциус хохотнул.
- Ты как всегда не веришь в меня, мой друг. У беглянки большой потенциал. Для её возраста она весьма сильный маг. Возможно, я поработаю над ней, когда у меня найдется время.
- Она уже умрет к тому времени. Не все в этом мире бессмертные.
- Ну, я что-нибудь придумаю. – мужчина растянул губы в улыбке, от былой злости не осталось ни следа.

>>1302
Чернокнижник медленно брёл по тракту, ведущему от окраин столицы к её центру, с интересом осматривая окрестности. Он прибыл сюда всего как пару дней, а в последний раз быть здесь ему довелось целых десять лет назад, как приглашённому консультанту по вопросам тёмной магии. Император тогда лично выделил ему эскорт из нескольких людей специальной службы, призванных как защитить Соргала от излишне яростных ревнителей веры, так и уничтожить его в случае того, если что-то пойдёт не по плану. Естественно, его приезд сюда был тайной для каждого, кто мог возмутиться тому, что один из сильнейших адептов тьмы будет заседать в Императорской академии наравне с благородными слугами его Превосходительства. Но повод был достойный. Эдвин Сарн, человек-легенда, третий по силе архимаг, служивший ещё позапрошлому императору, оказался под властью поистине дьявольской уловки древнего артефакта, изъеден и сломлен, а после захвачен кем-то из сильных демонов. Проблема, конечно, была решена, но положения Соргала это не изменило. Он всё так же оставался персоной нон грата ещё в те времена, а теперь его присутствие здесь было и вовсе чем-то из ряда вон выходящим. Но сейчас ему было уже некуда идти. Структура его башни была напрочь перекроена и вывернута, а фундамент и стены напоены смертоносной магией в ходе провального ритуала пару лет назад. И в прошлом месяце она закономерно рухнула, быстро превратившись после этого в кучу пыли и гранитной крошки. Честно говоря, он ждал падения своего жилища ещё после своего пробуждения от произошедшего, но поистине неведомым чудом ей удалось продержаться целых два года. Никакие его изыскания не приносили успеха, но сейчас у него была небольшая надежда. Собственно, именно она привела его в столицу, а не оставила прятаться по захолустьям, воруя жертвенных детей, как уже рождённых, так и ещё не родившихся. Трущобы не радовали глаз чародея особыми красотами. Лачуги разной степени ветхости по обе стороны тракта, самые большие и приятно выглядящие из которых, как правило, несли на себе вывеску с гордо накорябанной надписью "Таверна". Рядом с покосившимися домами бродили люди, перенявшие состояние своих жилищ, и выглядевшие в большинстве своём точно так же кособоко. Дети, которых пока ещё не коснулась безжалостная рука нищеты и разбоя, с интересом косились на высокую фигуру в чёрном плаще, бредущую по тракту, однако, к счастью, никто не заострял на ней внимания. Холод уже не обжигал, и в целом, с ним было вполне возможно иметь дело. Мимолётно усмехнувшись краешком губ, Соргал подумал, что преимущество быть укутанным с ног до головы в чёрные одеяния особенно ярко проявляется именно в это время года. Через минут двадцать ходьбы ноги привели его к воротам в высоких стенах, отделяющих незащищённую бедноту от районов, в которых жили люди с хотя бы небольшим достатком. Увидев странного путника, стража оживилась, скрестив алебарды перед проходом в воротах, но тут же открыла путь при виде горстки серебра в его ладони. Отдав дань страже, которая даже для проформы не подумала спросить у него, кто таков и с какой целью, он вошёл внутрь славного стольного града, в котором правил его Превосходительство, сидящий в тронной зале грандиозного дворца на замковой скале, возвышающейся над городом. Впрочем, грандиозный дворец сейчас волновал чародея мало. Его путь лежал к таверне на центральной площади города, где его уже должны были ждать. Когда-то он имел некоторый круг знакомств в кругах имперских и вольных магов, но теперь, после большого провала, в этом круге остался единственный человек. Эдвард Комптон, мастер-маг и проректор Имперской Академии, был известным вольнодумцем. А также одним из величайших мастеров алхимии, которого знала Империя. Поговаривали, что его искусство местами лежит на границе алхимии истинной, которая, впрочем, была всего лишь звучной легендой для большинства посвящённых. И именно этот маг, после долгого молчания в переписке, вызвал его на встречу, предложив новую идею того, как можно попытаться разрушить проклятие, лежащее на Соргале. Если отложить в сторону множество документации и сложных выкладок, оставалась сухая информация о том, что башня была главным запирающим сигилом, держащимся на энергии ритуала. Теперь, когда эта энергия иссякла, чернокнижнику вновь стали доступны путешествия за пределы этого мира, уже по собственной воле, а не по принуждению желающего быть его господином демона. Эта механика была тем самым недостающим звеном в идее Эдварда, сформулированной им, судя по дате части выкладок, ещё с год назад. Тон его посланий явственно намекал на то, что он был и правда воодушевлён результатом, который мог быть достигнут в результате его плана. Поэтому чернокнижник шагал сейчас по брусчатой мостовой имперских улиц, осматривая дома из камня, построенные гораздо крепче тех, что находились за стеной, и редких людей на улице, ибо мало кто из внутреннего города выходил за пределы своих домов раньше того момента, как солнце не встанет в зенит, заняв центр небесного свода. Ещё несколько минут пешей прогулки по тонкому снегу, выпавшему с утра, и вот он уже вышел к площади имени Альберта Коула, героя Империи, возглавившего в давние времена какую-то атаку против превосходящих на голову сил противника, и неведомым чудом одолев их. Иногда Соргалу думалось, что вся история, воплощённая в памятниках и названиях, просто придумывалась для того, чтобы показать гражданам мощь великой Империи и вселить чувство гордости за свою державу. Впрочем, особенно много времени для раздумий над этим у него не было. Его ждала призрачная возможность освободиться от своей ноши, оставив силу при себе. Таверна, в которую он вошёл, была совсем небольшой, и больше смахивала скорее на элитное заведение, чем на место сбора народа. Также здесь было довольно жарко, и чародею пришлось отстегнуть меховую подкладку плаща, чтобы пристроить её на вешалку у входа. За столиком в углу его уже ждал старый приятель, перед которым дымилось две чаши с вином. Пройдя сквозь маленький зал, он сел за противоположный стул, и скрестил руки пред собой, опершись на них.
- А-а, вот и ты. - с улыбкой произнёс мастер, делая большой глоток из чаши перед ним. - Пей на здоровье. Думаю, дорога изрядно вымотала тебя, да и этот мороз не лучший друг для усталого странника.
- Как любезно. - с долей иронии своим обычным с недавних пор хриплым голосом произнёс Соргал, повторяя действия своего товарища. Подогретое вино с пряностями имело чудесный вкус и аромат, и немного кружило голову голодному и уставшему чернокнижнику.
- Впрочем, я здесь не за тем, чтобы за чашей приятного напитка обсудить внешнюю политику Империи, на которую я плевать хотел, сам знаешь. Эта штука на моём лице и в моей голове так долго не даёт мне покоя, что единственное моё желание - это избавиться от неё. И чего-нибудь съесть.
- Второе выполнить нетрудно, еда уже готовится. А вот с первым пунктом всё намного интереснее. - с усмешкой на лице произнёс Эдвард, делая ещё глоток.
- Излагай.
Чернокнижник с интересом приготовился слушать.

Тест.

Ледяной ветер завывал у стен ветхой лачуги на отшибе небольшой деревеньки. Зима была ещё совсем молодой, но бури и метели с самого её начала свирепствовали так, будто она собиралась длиться вечно. Под покосившимся окном бревенчатой избы намело уже целый сугроб, который жадно глядел в окно холодными искрами отражённого света луны, словно только и думая о том, как бы ему скорее войти туда, где царство холода ещё не имело силы. Однако жар, исходящий от печи в углу избы, и ещё весной подновлённые стёкла с рамами не позволяли снегу проникнуть внутрь, забирая тепло у людей внутри. В избе было два человека. За столом у окна сидела дряхлая старуха, которая, опершись на руку, глядела в окно, задумчиво наблюдая за пролетающими в диком танце снежными хлопьями. На кровати близ печи лежала совсем юная девушка, свернувшись в клубок под одеялом. На удивление, старуха чувствовала себя намного лучше неё. Кутаясь в одеяло и судорожно цепляя его руками, девушка держалась за него, как утопающий за спасательный круг, при этом непрестанно дрожа. То и дело она надрывно кашляла, а после приступов кашля каждый раз тяжело и хрипло дышала ещё несколько минут. Вероятно, если бы судьба не смилостивилась над ней, она бы так и осталась лежать в одном из сугробов, которые были созданы во множестве жестокой рукой зимы. Однако удача ей улыбнулась. Замерзающую девушку, едва оторвавшуюся от своих преследователей, подобрал караван, не позволив ей замёрзнуть насмерть. Караванщики оказались достаточно благородны для того, чтобы подобрать человека при смерти, и при этом даже не потревожить его кошёлёк сверх меры. После долгого дневного перехода, приведшего их почти к границе страны, караван встал на ночь у окраины деревни, закупив все необходимые для дальнейшего пути продукты у селян. Девушку, на тот момент уже не бывшую при смерти, но всё ещё находящуюся в ужасном состоянии, устроили на ночлег к старой бабке, живущей на отшибе. Вряд ли она бы пережила ночь в одной из палаток стоянки, продуваемых лютым зимним ветром, и едва согреваемых большим лагерным костром. Возможно, некоторую роль в её спасении сыграло суеверие. Маг, бывший при караване, отметил молоденькую девчонку как на удивление сильную волшебницу, а во многих старых книгах было написано, что чародей, оставленный в беде, спокойно может наложить на тебя предсмертное проклятие, и последствия его не заставят себя ждать.

Девушка застыла на кровати, перестав дрожать, и вцепилась в одеяло ещё крепче.
- Теперь ведь всё хорошо, да? - хриплым голосом произнесла она. Вздохнув, старуха ничего не ответила, поднялась со стула, и медленным шагом двинулась к прихожей, где стояли лечебные отвары из трав, чтобы вновь напоить ими нежданную гостью. Пока она суетилась, звеня посудой и переливая настои из разных ёмкостей в кувшин, девушка спокойно уснула, и возвратившаяся сиделка качнула головой, сев за стол и поставив на него кувшин с глиняным стаканом. За окном свирепствовала вьюга, однако дом, построенный из брёвен ещё несколько десятков лет назад, держал холод крепко, защищая людей внутри. Печь ровным теплом согревала комнату, окутывая им тех, кто был внутри этих стен. Этой ночью, несмотря на ужасы прошлых дней, прошедших в безумном беге от не менее безумных фанатиков, для Ады всё и правда было хорошо.

Мужчина склонился над небольшой керамической чашей и неспешно потягивал горячую жидкость. Снежные хлопья лениво падали с неба и оседали у него на плечах. Герхарт прикрыл ладонью отвар, дабы сберечь его от ненастной погоды, после чего прижал пиалу к груди и медленно потянулся. Покоившийся в ножнах полуторный меч соскользнул с колен и упал эфесом в снег, который уже успел окружить мужчину.
До Жгани оставалось больше тридцати лиг пути, Герхарт устало подумал, что нужно добраться до деревни как можно быстрее. По словам мага, караван из Рении должен был на несколько дней задержаться в пригороде Заслона. И эти несколько дней уже прошли. Мужчина устало протер виски. Погода испортила ему все планы. Даже те деньги, что авансом дал ему Люциус, не смогли помочь рыцарю в его пути – в последних трех деревнях ему наотрез отказались продавать лошадей, а ближайший город был ничуть не ближе приграничного края, поэтому Герхарт отправился на поиски девочки в тот же момент, как его нанял маг.
Одним глотком допив содержимое пиалы, мужчина сложил её в небольшой вещмешок и откинулся на землю. Снег, словно учуявший минутную слабость рыцаря, принялся засыпать Герхарта с удвоенной силой.
Провалявшись так несколько минут, рыцарь успел порядком замерзнуть, кожаная броня с пышным мехом внутри сдерживала удары зимнего ветра, но мало подходила для снежных ванн. К тому же, стальные пластины быстро промерзли и стали предательски вытягивать тепло из тела мужчины. Герхарт нехотя поднялся и умыл лицо снегом, отчего то тут же вспыхнуло огнем. Размяв затекшие от холода мышцы, мужчина прицепил ножны к поясу и закинул сумку с пожитками за спину.
Только начавшаяся буря не собиралась сбавлять обороты и уже успела украсить кроны зимнего леса пышными шапками. Герхарт с трудом пробрался сквозь образовавшиеся сугробы и вышел на торговый тракт, который так же не избежал участи небольшой поляны, что послужила бродячему рыцарю временным прибежищем. Ровно как и место отдыха, грунтовая дорога была занесена блестящим полотном. Хрупкий снег звонко хрустел под ногами и пленил ноги мужчины. Герхарт укутал поросшее щетиной лицо плотной таканью, оставив узкую прорезь для глаз, и упрямо пошел вперед по безлюдной дороге.
В небе кружили тяжелые облака, из-за бури, набиравшей обороты с каждой минуты, не было видно ничего дальше вытянутой руки, но Герхарт знал, что по левую сторону от него раскинулся Талинский лес, тянущийся на многие лиги вперед. Многовековые дубы безмолвно хранили в себе секреты этих земель и отрешенно наблюдали за историями проходящих мимо существ. Бросив взгляд на бесконечную череду скованных льдом деревьев, мужчина сквозь бурю увидел смутные очертания повозки на границе Талинской рощи и главного тракта. Движимый интересом, он сошел с пути и направился в её сторону. Реальное положение дел рыцарь увидел лишь тогда, когда вплотную подошел к раскуроченной телеге. В нескольких метрах от неё он наткнулся на обглоданный труп лошади с переломанной шеей. Стеклянные глаза и промерзшее насквозь нутро говорили о том, что несчастье произошло около двух суток назад. Несмотря на хищников, конь был относительно цел, и если бы не обледеневшая туша, Герхарт кинулся на поиски выживших. Однако времени прошло предостаточно, мужчина меховой перчаткой провел по тонкой щели для глаз, стряхивая кристаллики льда с бровей.
То, что он принял за телегу, оказалось крупными крытыми санями, в результате крушения перевернувшимися вверх ногами. К такому выводу рыцарь пришел, увидев надломанные деревянные лыжи в нескольких метрах от кареты, кончики которых указывали в сторону густого леса.
Под звук завывающего ветра, Герхарт пролез в деревянный разлом и оказался внутри брички. Пара глаз уставилась на мужчину. На мгновение рыцарь подумал, что перед ним живой человек, но привыкнув к полутьме, он увидел перед собой окоченевшую женщину. Устало склонив голову на дощатую стенку, она безмолвно смотрела вперед и печально поджимала тонкие губы. Герхарт замер в обществе мертвой девушки. После нескольких секунд он смог побороть внезапное оцепенение и медленно стянул со спины сумку с вещами. Сев подле трупа, он достал пиалу и налил в неё из меха остывшую жидкость. Время тянулось ужасно медленно, привычный отвар стал внезапно горчить, а молитва с трудом давалась закоченевшим губам. Мертвая девушка словно растянула губы в улыбке, усмехаясь проблемам живого рыцаря, при этом немигающий недоуменный взгляд впивался в бормочущего никому ненужные молитвы мужчину. Ему стало не по себе из-за того, что он потревожил её покой. Завершив ритуал, Герхарт спешно собрал пожитки, вышел в бушующую бурю и, не оглядываясь, направился в сторону тракта. Внутренний голос говорил ему о том, что неподалеку наверняка лежит тело кучера, однако Герхарт убеждал себя, что его, должно быть, утащили волки, поскольку он так и не наткнулся на него при беглом осмотре места крушения. Подгоняемый не сколько пронизывающим ветром, а чувством вины, он ускорил шаг, пытаясь не сорваться на бег.
Из глубокой задумчивости его вывели очертания покосившихся строений.

>>1849
Белый свет, льющий из широких окон, наполнял огромную аудиторию неярким сиянием. За пределами стен академии дул резкий порывистый ветер, с каждой секундой принося всё больше и больше снега. Воздух был забит белой пеленой, и лучи солнца, проходя сквозь завесу, становились мертвенно ледяными, оставив всё своё тепло в тщетной попытке смягчить бурю. Атмосфера в учебном помещении была под стать погоде на улице. Главная аудитория кафедры боевой магии была почти полностью выполнена из тёмного дерева. Девушка, сидевшая на третьем ряду у самого окна, бросила скучающий взгляд на соседа, поигрывающего серебряными часами на цепочке. Циферблат, закрытый хрустальной пластиной, то и дело скрывался от её глаз благодаря движениям рук студента, но при долгом наблюдении за мелькающим хронометром можно было уловить, что до конца лекции по теории боевой магии оставалось около пятнадцати минут. Не слишком много. Обернувшись в сторону лектора, девушка вновь забавно склонила голову, отчего её длинные тёмные волосы упали на стол перед ней, закрывая тетрадь и металлическое перо. Никто уже и не пытался записывать то, что говорил пожилой профессор за кафедрой. Он и сам не особо на этом настаивал. Старый маг, в своё время бывший грозой дуэлянтов, отлично знал, что теория в боевой магии далеко не самая важная часть.
Через долгих десять минут, протянувшихся словно вечность, прозвенел колокольчик. Занятие было окончено, и студентка, гибко потянувшись, принялась складывать принадлежности в небольшой чёрный дипломат, стоявший рядом с её ногами. Процессия юных магов, в которую ловко вклинилась и девушка, потянулась к выходу из аудитории. Для Ады это было последнее занятие на сегодняшний день. После трёх лекций и одной изнурительной практики по зачарованиям, большая лестница, спускающаяся к выходу из академии, была привлекательна как никогда. Не лучшая погода на улице могла смутить простых обывателей, но зимние мантии студентов имели глубокий капюшон и хорошую меховую подкладку. К тому же, они были зачарованы на сохранение температуры и отталкивание осадков. Девушка успела пройти уже половину пути к лестнице, как вдруг за её спиной раздалось негромкое покашливание.

- Доброе утро, Лоуренс. - вкрадчиво произнёс негромкий плавный голос, принадлежащий тому, кто стоял за её правым плечом.
- У нас есть для тебя небольшое предложение, и, вероятно, ты не сможешь от него отказаться. - продолжил обладатель грубого баритона, стоящий слева.
Ада вздохнула, и обернулась, уже представляя, кого она там увидит. Вероятнее всего, если бы девушка заметила их на выходе из аудитории, она бы могла избрать более длинный и менее часто используемый путь для того, чтобы покинуть академию. Однако было уже поздно.
- Франц, Поль. Что вы придумали на этот раз? Хотите вскрыть хранилище центрального банка и разбросать деньги по улицам в качестве, как вы выражаетесь, перформанса?
Оба студента дружно рассмеялись.
- Всё намного интереснее, Искорка. И немного сложнее.

Ада фыркнула, скривив губы в кривой усмешке. Своё прозвище она получила ещё на первом курсе, едва поступив сюда. Один нахал, проявлявший к девушке слишком большой и весьма грубый интерес, при попытке логически продолжить свои действия, получил в лицо самую настоящую молнию, сродни тем, что разряжаются миллионами вольт в грозовых облаках. Барьер внутри академии, конечно, смягчил убийственную мощь интуитивной магии девушки. Но профессиональным лекарям пришлось изрядно потрудиться для того, чтобы привести тело хулигана к его прежней форме. Девушка получила множество строгих выговоров, учебных бесед и дополнительный курс по контролю магической силы. А также привлекла к себе внимание как преподавателей, так и учеников. В том числе и двоицы с шестого курса, которая была одновременно и головной болью, и гордостью профессоров. Пара братьев из далёкой солнечной страны виноделов и древних магов обладала невероятным талантом к волшебству. И прилагающимся к нему редкостными любопытством и остроумием. Естественно, сильный интуитивный маг, обладающий большим запасом энергии, умением быстро восполнять её, и замечательной способностью к обучению, был для них самой настоящей находкой.
- Как вы вообще оказались прямо за моей спиной? Снова фокусы с невидимостью? Я думала, профессор чародейства уже заблокировал ту дыру, которую вы использовали.
- А, это? Нет, невидимость - это так, игрушки. - ухмыляясь, произнёс коротко стриженный коренастый брюнет, которого звали Полем.
- Мы всего лишь нашли способ получить пару телепорт-ключей академии. - широко улыбнувшись, продолжил высокий блондин с длинными волосами, похожими на жидкое белое золото.
Пару раз моргнув и широко разинув рот, девушка тяжело вздохнула.
- Задавать вопросы здесь чревато. - произнесла она, почёсывая голову. - И всё же, что вам нужно?
- Кровь девственницы для некромагических ритуалов, разумеется. - хохотнул Поль. Ада быстро и сильно покраснела. Франц бросил на ухмыляющегося брюнета укоризненный взгляд.
- Не обижайся, Лоуренс. Чувство юмора у моего братца хромает на обе ноги. А что до того, зачем ты нам, то опишу по дороге. Идём к выходу, Искорка. Время у нас ещё есть.

И троица, пройдя по длинному коридору остаток пути до лестницы, принялась спускаться по её ступеням, завитым в спираль. Пройдя холл, студенты вышли в метель. Франц сделал длинными пальцами причудливый жест, и над ними появился неярко мерцающий зелёный барьер. Ада приподняла бровь, узнав в нём заклятие Тайны.
- Неужто вы в самом деле собрались устроить что-то действительно серьёзное? - спросила она, всматриваясь в снежную бурю, подёрнутую зелёным ореолом.
- Пожалуй. - задумчиво произнёс Франц. - Дело в том, что до нас дошли кое-какие слухи. Согласно этим сведениям, король сейчас принимает у себя некую делегацию, гордо окрестившую себя хранителями великой силы, а магию назвавшую неполноценным искусством. Естественно, наш правитель изрядно удивился подобным словам. И его удивление оказалось настолько велико, что его высочество не преминуло вызвать к себе всю верхушку академии. Улавливаешь, в чём соль?
Ада закатила глаза.
- Нет. Совершенно не улавливаю. - произнесла она лишь для того, чтобы не соглашаться с очевидно безумной идеей.
- Нам предстоит пробраться в королевский дворец, чтобы наблюдать за залом переговоров. Я думал, ты поумнее.
С лица Поля даже не думала сходить неприятная ухмылка.
- Но ты не волнуйся. У нас есть сведения о паре тайных ходов, и это нам поможет. - широко улыбнулся Франц.
- И куда мы идём? - спросила девушка, уже смирившаяся с неизбежным.
- А мы пришли. - произнёс Поль, указывая на колодец перед ними. Удивление юной студентки было настолько велико, что она даже не заметила, как братья, идущие впереди, успели завернуть в какой-то двор и пройти несколько мрачных переулков в поисках скрытого пути. Решётку, закрывающую проход, Франц лёгким движением пальца заставил испариться в облаке красных искр.
- Залезай. - произнёс он, указывая брюнету на лестницу, ведущую вниз. Тот нахмурился.
- А может, лучше ты первый?
- Исключено. Я выполнил задачу открыть путь, ты выполняешь задачу разведать. Не всему же делу лежать на моих плечах? - произнёс блондин. Ухмылка перекочевала с губ Поля на его губы, и первый, бурча что-то про себя, полез вниз, и через пару минут спустился на дно.
- Ну что, как там? - крикнул Франц сверху.
- Дерьмо! - донёсся лаконичный ответ снизу.
Блондин ухмыльнулся, и, подобрав мантию, принялся спускаться.
- Искорка, следуй за мной, только осторожно. - произнёс он. - Если хочешь, озаботься заклинанием фильтра. Этот путь лежит через старый тоннель дворцовой канализации. Сомневаюсь, что кто-то позаботился очистить его перед закрытием.
Последняя фраза донеслась до Ады невнятным бубнением, ибо блондин опустился вниз уже до половины колодца. Быстро сотворив несложное заклинание, девушка буквально слетела вниз, туда, где её уже ждали её спутники. Также её встречали тонны отходов всюду, куда она ни бросала взор, и полчища сующих туда-сюда крыс, злобно косящих красные глаза на незваных гостей.
- Если эти твари начнут собираться в стаи больше двадцати-тридцати штук, жгите их к чёртовой матери. - произнёс Поль, отпинывая в сторону пару лоснящихся тел.
- Ты же не боишься каких-то там крыс, Искорка? - спросил Франц девушку, которая с опаской смотрела себе под ноги. Та неуверенно кивнула головой.
- Вот и отлично. Пойдём.

>>1851
Путь через старый коллектор оказался на удивление лёгким. Девушка ожидала, что в подземных ходах, которые ведут к дворцу, будут оставлены хоть какие-то средства безопасности. Однако ничего подобного здесь не было и в помине. Из смутных объяснений Франца и Поля она поняла то, что эта ветка канализации закрыта уже как с полвека, и о её существовании помнят очень немногие. На вопрос, откуда они знают об этом месте, Поль со смехом ответил, что года три назад он хорошенько напоил старого дворцового служащего в надежде выведать у него что-нибудь секретное. Надежда более чем оправдалась, но до этого дня у братьев не было особой необходимости лезть в королевскую резиденцию. Крысы, всю дорогу сверлившие чародеев злыми взглядами, так и не осмелились собраться в кучу, и помехой для студентов были разве что залежи старых органических отходов, которые пришлось с великим омерзением разбирать вручную, ибо близость дворца принуждала к осторожности. Впрочем, после того, у Поля в рюкзаке нашлась складная лопатка, дело пошло бодрее. Перед лестницей, ведущей наверх, юные чародеи остановились.
- Сейчас тебе придётся сконцентрировать так много энергии, сколько у тебя получится, Лоуренс. Это очень важно. - произнёс Франц с нервным видом. - Скрывающие чары того порядка, который позволит нам пробраться к конференц-залу, очень сложны в исполнении. И крайне энергозатратны. Начинай тогда, когда я скажу. Готова?
Ада, облизав губы, медленно кивнула головой. У молодой девушки было стойкое ощущение, что она ввязывается в какую-то весьма мутную историю. Но отступать было уже поздно.
- Три, два, один. - быстрой скороговоркой произнёс Франц, и принялся плести в воздухе сложную вязь магических узоров. Поток магической энергии ринулся сквозь девушку, и пронзил ауру студента, который одобрительно кивнул головой, чувствуя мощный приток энергии. И наступила тьма.

- Эй. Эй, Лоуренс. Это уже несмешно. - раздался над ней испуганный шёпот Франца, который тряс её за плечи.
- А я говорил, что это была плохая идея. - прозвучал откуда-то со стороны тихий баритон Поля.
- Эй, сколько раз уже это работало?
- Столько раз, сколько ты не прибегал к высшей магии. Все до этого, если быть точным.
- Ну очнись, Ада. Ну чего тебе стоит?
Шёпот уже стал чуть ли не умоляющим.
- Делегация уже вот-вот явится. Что делать с трупом - придумаешь потом. Ты хоть дыхание проверил?
Оторвавшись от щели в стене, которая была единственным источником света в этом месте, Поль наклонился над девушкой, и поднёс руку к её рту. Прозвучал мощный хлопок, и брюнет быстро отпрыгнул, потирая щёку, на которой в блёклом свете был виден отпечатавшийся красный след.
- Настоящая ведьма. - хмыкнул он.
- Замечательно! - облегчённо произнёс блондин, отстраняясь от девушки, которая приподнялась на локтях, осматриваясь.
- Ты как раз вовремя. Представление, ради которого мы здесь, вот-вот начнётся.
- Где мы? Что происходит? - слабым голосом произнесла Ада, пытаясь всмотреться в тьму помещения со скошенной крышей.
- Мы в одной из технических частей под крышей зала совещаний. Происходит встреча делегации и совета магов. У тебя ведь нет амнезии, Искорка?
Шёпот блондина обрёл свою прежнюю ироничность. Раздражённо отмахнувшись, девушка прильнула к щели, и обратила свой взгляд к сцене, которая как раз начала разворачиваться внизу.
Совещательный зал королевского дворца был поистине огромен. Пожалуй, в нём могла поместиться пара трёхэтажных жилых домов, и для совещаний всё ещё хватило бы места. Круглые своды были подперты колоннами, а из стеклянного купола на крыше лился всё тот же белесый дневной свет, который идеально подходил к оформлению из белого мрамора. В центре зала стоял большой круглый стол, к которому было приставлено множество стульев, напоминающих небольшие троны. Раз в году здесь заседала вся высшая аристократия Империи, обсуждая глобальные проблемы государства, и ища пути их решения. Сейчас помещение было почти пустынно, и лишь на дуге стола, противоположной огромным дверям, сидел король, окружённый примерно десятком людей в белых мантиях. Также при нём был десяток элитных гвардейцев, охраняющих его высочество. Неизвестно, из-за перспективы ли помещения, или из-за дополнительных заклятий, наложенных Францем, картина в зале была видна Аде как на ладони. Большая дверь распахнулась, и внутрь огромного помещения вошли несколько старцев с посохами в руках. Процессию возглавлял не кто иной, как сам мессир архимаг, ректор Академии, и верховный чародей королевства. За ним выстроились грандмастера, сильнейшие маги Империи. Степенно пройдя к столу, архимаг с достоинством занял стул, противоположный королевскому, и маги расселись подле него, копируя положение жрецов. Король поднял бровь, ничего не сказав, и жестом указал пришедшим, что они могут говорить.

Откашлявшись, чародей против него начал.
- Приветствуем вас от имени Гильдии, ваше высочество. До слуха вашего верного слуги было донесено некоторое известие, которое было найдено в кругу чародеев весьма... интересным, и ваше приглашение. Посему я здесь.
- Приветствую вас, архимаг. - вступил король, улыбнувшись. - В самом деле, таковые известия имеют место быть. Меня посетила некоторая делегация, деяния и слова которой я нашёл крайне впечатляющими. Я готов с радостью принять их служение, но, по словам их духовного лидера, у них есть что сказать для вас. Прошу вас, Золоастр.

Бритоголовый жрец, сидевший по правую руку от короля, открыл рот.
- Всем посвящённым известно, что магия - искусство деградирующее и запутанное, переусложнённое. - произнёс он блеклым голосом, в котором, казалось, не было ни единого грана чувства или интонации. - Мы пришли освободить вас от этой болезни.
В рядах магов раздался возмущённый ропот. Архимаг поднялся со стула, гневным взором впившись в бритоголового.
- Мне не совсем ясны ваши речи, мессир. Что вы имеете в виду? - произнёс он тоном, в котором чувствовался смертельный холод.
- Повторяю. Магия - это болезнь. Мы поможем вам освободиться. Отрекитесь от своего мастерства, и да воздастся вам стократно.
- Да, речи уважаемого Золоастра могут казаться возмутительными, но это только на первый взгляд. - вмешался король. - Он продемонстрировал истинность своих слов, обратив одного из чародеев моей свиты в свою веру. Уверяю вас, архимаг, его способности стали гораздо более впечатляющими.
Старец нахмурился, стукнув посохом по мраморному полу зала.
- Ваше величество, даже если то, что вы говорите, правда, навряд ли будет правильно принимать помощь силы, с которой вы едва-едва столкнулись. Если вы намерены обратить всех, восхитившись парой явленных чудес, то ваш покорный слуга просто обязан назвать подобный поступок неразумным. Предложение же отказаться от магии я и вовсе нахожу оскорбительным.
Король постучал пальцами по столу, задумчиво изучая лицо архимага в обрамлении длинных седых волос.
- А что, если это приказ? Вы обязаны ему подчиниться, верховный чародей. Как-никак, вы подданный Империи. - произнёс он через пару секунд молчания.
- Тогда я намерен отказаться от служения государству, издающему подобные эдикты. - твёрдо отчеканил старик. Король хмыкнул, и поправил тяжёлый головной убор, то и дело норовящий скатиться набок.
- Это измена, архимаг.
- Это благоразумие, король.
Гневный жест правителя был истолкован гвардией однозначно. Бойцы было двинулись к чародею, однако после того, как тот ещё раз ударил посохом по полу, в небе сверкнула молния, и до дворца донеслись далёкие отзвуки грома. Солдаты застыли на месте, не решаясь ступить дальше под грозным взглядом архимага.

- Позвольте мне? - спросил Золоастр, обратив голову к сидящему на троне. Правитель кивнул, сверкая глазами в сторону архимага. Рука жреца вытянулась вперёд, и со всех её пальцев слетели ленты серого огня, тянущиеся к чародею. Несмотря на то, что старик был одним из сильнейших магов в мире, это заклятие ему отбить не удалось. Защита архимага продержалась ровно две секунды, после чего он, окутанный серым пламенем, взлетел в воздух и завис в пяти метрах над полом, повинуясь жестам руки верховного жреца.
- Все вы видите, чего стоит ваша магия? - холодно произнёс он, оглядывая собравшихся чародеев. Ответом ему был шум разъярённых голосов.
- Наказание за государственную измену может быть только одно, архимаг. Смерть. Приведите приговор в исполнение, Золоастр.
Рот чародея открылся, выплёвывая какое-то проклятие в сторону короля, после чего тело старика осыпалось пеплом во вспышке серого цвета. Через долю секунды после этого в жреца устремилось множество боевых заклятий, большинство из которых студентам, бывшим невольными свидетелями этой сцены, было совершенно неведомо и неясно. Они несли смерть в самых разных ипостасях, однако Золоастр, усмехнувшись, лишь поднял руку и вытянул вперёд открытую ладонь. Мерцающие сгустки радужного пламени, вихри отточеных копий из чистой энергии, чёрные и зелёные сгустки тусклого огня, каждый из которых мог стереть с лица земли небольшой посёлок. Всё это застыло в воздухе, а затем истаяло, словно никогда и не появлялось в реальности. Ответ Золоастра не заставил себя ждать. Ладонь исторгла волну белого сияния, накрывшего всю делегацию чародеев. Через секунду, когда оно рассеялось, от бывших здесь магов не осталось и следа. В зале воцарилось долгое молчание.
- Невероятно. - потрясённо произнёс король. Все остальные не смели сказать и слова, лишь с испугом косясь на жреца, который только что парой жестов уничтожил десяток величайших магов современности.

- Думаю, пришло время продвести итог случившемуся. - мрачно произнёс правитель, наконец взяв себя в руки. - С сего дня королевским эдиктом объявляю. Каждый маг, находящийся на государственной службе, или лицо, к нему приравненное, обязаны пройти процедуру очищения и отречься от магии. Ослушавшихся будет ждать смертнвя казнь. Канцлер, прошу записать и занести в протокол.
Человек в пышной мантии, сидящий в отдалении, кивнул и принялся с невероятной скоростью строчить что-то на листе перед ним.
- Что делать со свободными магами, Золоастр? - обратился он к жрецу.
- Маги должны быть либо очищены, либо не быть. По крайней мере, не быть в этой стране. Пока что.
- Лицам же, не несущим присяги и отказавшимся от процедуры очищения, вменяется в обязанность покинуть страну в течение двух недель. Весь не вывезенный капитал на территории страны будет реквизирован в пользу Империи. - продолжил правитель. Канцлер кивнул головой, продолжая записывать.
- Предлагаю начать с тех троих, которые прячутся под крышей. - произнёс жрец, указывая в сторону убежища студентов. - Думаю, быть первыми - это почётная участь.

Сердце Ады словно упало куда-то в низ живота, оторвавшись от сосудов в груди.

>>1850
- А ты не спешишь, - раздался за спиной знакомый голос.
Рыцарь обернулся и увидел стоящего позади Люциуса, безразлично осматривающего пространство вокруг себя. В отличие от Герхарта, его вовсе не смущала ужасная погода и зимнее время года. Маг стоял посреди бури в исписанном странными рунами пальто и легких брюках, длинные волосы беспорядочно развевались на ветру. Одежда Люцифера более подходила для вечера в Доме Знаний или Длинном Плаще, нежели для путешествия по окраинам Империи. Оба заведения были известны своими светскими раутами, проводимыми в свободное от основной деятельности время.
- Твоих рук дело? - задал ненужный вопрос мужчина, кивнув головой на деревенские дома, силуэты которых виднелись сквозь снегопад.
Ещё пару мгновений назад он был уверен, что до пункта назначения ему оставалось, в лучшем случае, дня четыре пешего пути. С учетом того, что буря утихнет к вечеру.
- Не знаю, о чем ты. Возможно, это удачное стечение обстоятельств. Девчонка в небольшом старом доме на отшибе деревни. Сейчас ей нездоровится, так что постарайся сделать так, чтобы она поправилась.
- Может быть, пойдешь, исцелишь её своей чудесной магией, а после унесешь в мир без забот?
Маг улыбнулся и прищурил глаза.
- Я думал, ты ответственнее относишься к своей работе, Герхарт. Если бы всё было так просто, то мне не потребовалось нанимать тебя. У меня есть дела. Присмотри за ней, как всё уладится, я приду к тебе.
- И как долго мне быть с ней?
- Не знаю. День? Год? Вечность? Сколько потребуется.
Рыцарь несколько секунд молча смотрел на Люциуса, который медленно расхаживал по дороге и вглядывался в падающий снег.
- Постарайся не умереть и присмотри за девчонкой.
Маг расстегнул верхнюю пуговицу пальто и достал из внутреннего кармана крупное портмоне, после чего кинул его в сторону Герхарта. Мужчина поймал кошель свободной рукой и недоуменно посмотрел на внезапный подарок.
- Быть может, это поможет вам скрасить время. Делай что угодно, только не дай ей умереть. - серьезным тоном произнес он. - Ты понял меня?
- Вполне. - мужчина повертел в руках кошелек, который был в несколько раз крупнее тех, что доводилось ему видеть ранее. - Что это?
Герхарт поднял взгляд и посмотрел в сторону мага, но увидел перед собой лишь круговорот снежного пуха.
Несмотря на некоторую надменность мага, он оказал Герхарту огромную услугу и сильно сократил его путь. Однако рыцарь не сильно верил в альтруизм Люцифера. Скорее, тот просто следил, чтобы его вложения окупились - Герхарт вновь вспомнил, что в его внутреннем кармане покоится мешочек с двадцатью золотыми. На подобную сумму можно было позволить купить себе целый дом в предместье города или беззаботно жить в таверне около года. Рыцарь сильно удивился, когда маг авансом дал подобную сумму и сказал, что это лишь малая доля. Впрочем, Люциус был не из тех, что дорожат вещами, за которые другие люди убивают друг друга. Он с легкостью расставался со всем, если это помогало достижению его цели. Завывания ветра и мысли о маге разбудили в Герхарте старые воспоминания.

Снегопад прекратился несколько часов назад, но на смену ему пришел ледяной воздух, жутко обжигающий легкие.
- Вам придется уйти отсюда, если вы не хотите, чтобы ваши трупы вывесили на столбах вдоль тракта.
- Это невозможно. - сухо проговорил находящийся на недостроенной крепостной стене лысый крупный мужчина с молотом в руках.
- Вы захватили имение барона Авара, немедленно покиньте замок или платите золотом за проведенное в нем время. Барон готов позволить вам заключить договор на его условиях, если вы принесете свои извинения и дадите присягу ему и его роду.

Ни замок, ни договор не являлись тем, что обычно подразумевают под этими словами. Ещё полгода назад здесь покоилась лишь потемневшая груда камней, отдаленно походившая на крепостную стену, и едва сохранившаяся цитадель с зияющими дырами в стенах.
Когда брат Солас вложил в землю семена священного дерева, рыцари облегченно вздохнули - «Каменный Лепесток» - окончил свой путь. Но никто не спешил радоваться, все как один понимали, что это лишь начало для чего-то большего - это начало нового мира. Словно корни символа ордена, когда-нибудь они вцепятся в эту землю и будут всеми силами тянуться к лучам солнца, становясь с каждым годом всё сильнее и величественнее. Рано или поздно они разбросят свои ветви над этим краем, закроют собой само светило, приведя к смирению гневных, а угнетенных спрячут в своей тени. А пока, им предстояло стойко перенести все невзгоды и дать семени прорости.
И первые тучи появились в виде барона Авара де Коза, наблюдавшим за реставрацией имения более полугода. И когда первые плоды упорного труда дали о себе знать, он захотел весь куш себе, объявил былые руины своей собственностью и потребовал, чтобы пришельцы немедленно покинули свой новый дом или осыпали его золотом. Ни одно из предложений не устроило рыцарей. Именно по этой причине обдуваемые зимним ветром последователи ордена толпились на недостроенных башнях и строительных лесах, молча сжимая в руках длинные луки.
Большая часть воинов ордена скопилась у крепостных ворот и наспех залатанных дыр, которые всё ещё имелись в недостроенных стенах.

Человек барона, говоривший от его имени, устало вздохнул и развернул пегую кобылу к пышному шатру, стоящему позади неровных рядов промерзших солдат.
- Скоро будет штурм, - прохрипел осипшим голосом стоящий возле Соласа Герхарт. Шестнадцатилетний юноша едва заметно дрожал и был напуган предстоящим сражением.
Негласный лидер Каменного Лепестка лишь молча проводил взглядом правую руку барона Авара.
- Значит, так тому и быть. - спокойно проговорил он. - Мы потратили несколько лет пути не для того, чтобы быть игрушками на службе у избалованного аристократа. Герхарт, - мужчина положил руку на плечо молодого рыцаря и посмотрел ему в глаза, - мы, - он обвел рукой своих собратьев, - преодолели тысячи лиг, гибли в сражениях, умирали от болезней не ради того, чтобы опустить руки в последний момент. Наши ряды поредели, но это не значит, что мы ослабли. Посмотри на этих людей. Посмотри на меня. Посмотри на себя, в конце концов. - он больно ткнул в грудь юноши толстым пальцем. - Мы все сражаемся ради идеи. Ради будущего. Ты лицо ордена, парень, последний эшелон. На востоке ничего нет, люди загрызли себя ради монет и влияния, забыли, чему их учили, сгнили изнутри. Так не дай какому-то зажравшемуся барону себя напугать. Неужели ты думаешь, что это, - Солас пренебрежительно ткнул пальцем в войско барона, - сможет нас остановить? Только не после того, через что мы прошли, парень. Кучке людей с железом в руках меня не убить. Ты понял меня? Так что покрепче сожми свой меч и готовься выдирать стрелы у меня из груди. - недобро прохохотал великан.

- Прямо-таки из груди? - с интересом спросил неясно откуда возникший высокий длинноволосый мужчина в темном плаще и перевел взгляд на развевающийся на вершине недостроенной цитадели флаг.
Солас оторвался от парнишки и вопросительно посмотрел на незнакомца, который появился буквально из воздуха. Видя со всех сторон недоуменные взгляды и приглушенный ропот, тот осмотрелся по сторонам, после чего усмехнулся и произнес:
- Люциус. Бродячий маг. Пришел на запах пафосных речей и звон железа. Насколько я могу судить, сейчас вас будут убивать, я прав?
- Вы совершенно правы, господин маг! - воскликнул пробирающийся сквозь солдат один из представителей Авара де Коза, лошадь, на которой он уезжал ранее, куда-то исчезла. - Эти люди умрут ужасной смертью, если не покинут владения барона!
- Вот как. - Заинтересовано посмотрел на него Люций.
- Именно так, господин маг! Надеюсь, вы встанете на правильную сторону и поможете нам прогнать этих варваров!
- Правильно было бы влить жидкое золото тебе в глотку, алчный ублюдок! - выкрикнул один из рыцарей.
- Люциус, - привлек внимание Солас, - Эти люди хотят получить то, что не принадлежит им. Это нейтральные земли, а руинам более ста лет. Весьма удивительно, что время что-то требовать пришло лишь в тот момент, когда мы проделали большую часть ремонтных работ.
- Попрошу, - вклинился советник, - сто тридцать восемь лет назад это имение принадлежало графине Милене де Коза, троюродной тете по материнской линии уважаемого барона Авара. В результате приграничных столкновений, замок был разрушен до основания, а графиня переместилась в своё второе имение.
- А сколько стоит этот, - маг неопределенно помахал рукой, - замок?
Советник барона подозрительно посмотрел на Люциуса.
- Пять сотен золотых, господин. Барон дорожит своей историей.
Маг негромко усмехнулся.
- Держите шесть и передайте им бумаги на эти земли.
Возле худощавого невысокого мужчины возник большой мешок, перевязанный тугой веревкой. Человек барона несколько испуганно покосился на внезапно появившуюся у его ног сумку с деньгами и промямлил что-то невразумительное.
- Я так понимаю, вы должны передать мое предложение барону?
- Д-да. Совершенно верно, господин маг. - Советник ещё раз перевел взгляд с мешка на мага и спешным шагом направился в крупный шатер.
- Люциус? - Солас вопросительно посмотрел на мага.
- Как-нибудь я обязательно посмотрю на то, как у вас из груди выдирают стрелы, но точно не сегодня. Я слышал о вашем ордене, брат…
- Солас.
- … брат Солас. Однако я думал, что вы находитесь далеко на западе. К тому же, я слышал, что дела у вас идут не слишком хорошо.
- Вы правы, Люциус. - Солас заинтересованно смотрел на мага. - Для этого мы и перебрались на восток, чтобы начать всё с начала.
- Интересно. В любом случае, одной проблемой у вас меньше, чайные люди. - усмехнулся он. - Как-нибудь я зайду к вам на пиалу другую, а пока занимайтесь бумагами с господином Аваром.
- Думаете, он согласится?
- Конечно, - рассмеялся Люций, - это ровно на пять сотен монет больше, чем следовало бы дать.
- Наш орден у вас в долгу, Люциус.
- Пустяки, считайте это началом сотрудничества, - он растянул губы в улыбке и хищно подмигнул.

Герхарт поправил сползший шарф, в очередной раз беззлобно выругавшись на Люция, и поудобнее перехватил давящую на плечо лямку тесемки, попутно закинув в неё неожиданный подарок от мага. Несмотря на то, что он в одно мгновение преодолел десятки лиг, на улице по-прежнему бушевала буря, метая снежные хлопья в разные стороны. Деревня встретила усталого рыцаря редкими огнями в окнах деревянных изб, освещавших ему пустынные улицы Жгани. Герхарт прошел вдоль перекосившихся строений и вышел на занесенное снегом поле. Вдалеке виднелся свет одиноко стоящего здания, позади которого растягивался бесконечный лес. Уставившись себе под ноги в попытках укрыться от колких снежинок, он быстрым шагом преодолел открытое пространство, то и дело борясь с порывами ветра, сбивавшими его в сторону, и спрятался под небольшим навесом, жалостно скрипевшим под атаками зимнего ветра. Ударив по потемневшей от времени двери два раза, он принялся ждать хозяина этого места.

>>1855

Неяркий огонь огарка толстой свечи, стоявшего на столе, наполнял комнату тёмно-красным свечением и тусклыми тенями. Старуха, сидящая на табурете возле кровати, иссохшей рукой гладила беззвучно плачущую девушку по чёрным, как ночь за окном, волосам.

- Всё точно закончилось? - всхлипывая, спросила она у своей сиделки, обернув к ней лицо, покрытое слезами. Та молча кивнула, и, поднявшись с места, медленно прошла к столу, на котором стоял стакан с травяным настоем, а потом передала его девушке.
- Пей, дочка. Всё будет хорошо, родная. - проскрипела она надтреснутым старческим голосом. Девушка приняла стакан и механически выпила его содержимое, пахнущее горькими травами и мятой. Сцены недавнего кошмара крутились в её голове, и совсем не спешили уходить оттуда. Она до сих пор не могла принять того, что это произошло с ней. Что Франц, некогда ироничный и сильный маг с блистательным умом, сейчас покоится в одном из сугробов среди заснеженных равнин, сражённый заклятием своего брата, что зимняя метель стала ему погребальным саваном, а завывающие ветра пели по нему панихиду. Солёные слёзы вновь потекли по её лицу, скатываясь в стакан, который она так и не оторвала от рта.

- Эти люди... они вообще не люди. Я не знаю, кто это, но не люди точно. Монстры, твари, создания Люцифера. - захлёбываясь, говорила она сквозь слёзы, а старуха кивала, пытаясь хоть как-то её успокоить. Стенания девушки прервал стук в дверь, которая жалобно заскрипела под напором чьей-то сильной руки. Приподняв голову, девушка сквозь спутанные волосы глянула в сторону небольшой комнатушки, где на гвоздике висели плащ Академии и многократно залатанный и истёртый тулуп старухи. Пробормотав под нос что-то вроде "Кто явился в поздний час", бабка поковыляла ко входу в дом. Накинув тулуп и открыв её, чтобы впустить нежданного гостя, она удивлённо замерла, уставившись на рослого мужчину, одетого в кожаный доспех с меховым капюшоном. При его поясе висел славный меч, а мешок за спиной источал запах трав, ощутимый, хоть и совсем едва, даже в такую метель.

- Ты кто будешь, милок? - оторопело произнесла хозяйка дома. Взгляд Ады, направленный в сторону комнатушки, стал чуть менее печальным и более заинтересованным. Судя по всему, это был не кто-то из караванщиков, носивших узнаваемые балахоны. Перегородка скрывала от неё происходящее в прихожей, так что ей оставалось только предполагать, кто стоял на пороге.
"Ещё разбойников не хватало." - мелькнула в её голове мрачная мысль.